Верный расчёт - Страница 40

— Надеюсь, скоро ты это узнаешь, — прервал ее Ральф. Потом повернулся к Ингрид и добавил: — Бритни хочет бросить карьеру фотомодели.

Не потому ли она и приехала к Ральфу? Ингрид вспомнила, что в прессе ее имя часто мелькает рядом с именем Ральфа. Пока он участвовал в соревнованиях яхтсменов, их совместные фотографии часто появлялись в глянцевых журналах и ходили упорные слухи, что вот-вот состоится их свадьба.

Ингрид сжала руки так крепко, что ногти вонзились в ладони. Неужели Ральф собирается сказать мне, что женится на другой? Как он смеет?! Ведь я люблю его!

Нужно смотреть правде в лицо. Она не влюбилась в него, а полюбила на всю жизнь с первого взгляда. Чтобы понять это, ей понадобилось время. При мысли о том, что Ральф может жениться на этой красотке, у нее потемнело в глазах.

— Что, нехорошо? — спросил Ральф. — Ты побледнела. — Он обернулся к Бритни и сказал: — Неделю назад у Ингрид было сотрясение мозга. Похоже, она еще полностью не оправилась.

Ингрид слабо помахала рукой, опровергая его слова. Что бы ни случилось, раскисать нельзя. Это можно будет сделать позже, наедине с собой.

— Все в порядке… Бритни, вы действительно хотите бросить карьеру фотомодели?

Щеки красавицы покрылись румянцем.

— Да. У нас с Грегори будет ребенок.

— Грегори был моим тренером, когда я участвовал в соревнованиях, — объяснил Ральф. — Я помню тот день, когда познакомил их. Бедняга выглядел так, словно в него ударила молния.

— Он выглядит так и сейчас, — со смехом ответила Бритни. — Мысль об отцовстве Грегори очень нравится и одновременно очень пугает его.

— Но вы счастливы вместе?

— Безумно. И все благодаря тебе, Ральф. — Она наклонилась к Ингрид. — До того и у меня, и у Грегори были романы, которые закончились ничем из-за шумихи, поднятой в прессе. Мы хотели, чтобы наши отношения как можно дольше оставались тайной, а Ральф прикрывал нас, делая вид, что ухаживает за мной. Нам удалось одурачить почти всех.

Включая меня, подумала Ингрид. От облегчения у нее едва не подкосились колени. Значит, с Бритни его ничто не связывает.

Она воспрянула духом и тут же ощутила стыд. Сколько его интрижек было выдумкой репортеров? Ральф говорил, что его имидж плейбоя — это фикция. Ингрид, пережившая разочарование в отце, ему не поверила. Но теперь начала верить. С радостью.

— А как вы скрывали свою связь, когда Ральф ушел из спорта? — спросила она.

— Папарацци переключились на другую цель. Это было нетрудно. — Бритни хихикнула. — Мы с Ральфом хотели устроить грандиозный публичный скандал, чтобы разыграть их. Жаль, что мы этого не сделали — вот было бы смеху!

— Ничего, все к лучшему. Это позволило вам с Грегори выиграть время.

— Верно. — Бритни погладила себя по все еще плоскому животу. — Но теперь уже скоро. Поэтому я и прилетела. Грегори сейчас в Америке, а то он попросил бы тебя сам. Ральф, мы хотим, чтобы ты был нашим посаженым отцом.

Ральф широко улыбнулся.

— С удовольствием. Скажи Грегори, что я принимаю его предложение.

Ингрид ахнула, представив себе, какие заголовки появятся в газетах, но Ральф и бровью не повел. Как и Бритни, думавшая только о начале новой жизни.

— По такому поводу нужно выпить шампанского.

Но Бритни замотала головой.

— В другой раз. После рождения ребенка.

— Я тоже не буду, — сказала Ингрид. — Через несколько минут Кири приведет Эрни. Это мой сын, — пояснила она Бритни.

— Могу представить себе, как приятно говорить эти слова, — вздохнула красавица. — Мой сын. Моя дочь. Мы не стали спрашивать врача, кто именно у нас родится. Какая разница? Лишь бы ребенок был здоровый… И сколько вашему мальчику?

— Шесть, — ответила Ингрид. Она боялась, что Ральф скажет что-нибудь, но тот промолчал. Они договорились, что Ральф официально признает Эрни только после того, как сообщит это мальчику и другим членам правящей семьи. Ингрид, не знавшая, как к этому отнесется Эрни, умоляла Ральфа подождать еще немного. Но слова Бритни убедили ее, что она требует от Ральфа слишком многого. В конце концов, он и так ждал шесть лет.

Судя по выражению лица, Ральф понял ее мысли. Ингрид затопила волна любви к нему. Как она могла сомневаться в своем чувстве? Ее потянуло к нему задолго до того, как выяснилось, что так называемые романы барона фон Бамберга выдумка средств массовой информации. Может быть, это и есть настоящая любовь? Когда ты любишь человека вопреки всему?

Бритни потянулась за сумочкой.

— Все, мое время истекло. На сегодня съемки закончились, но завтра утром мне предстоит фотографироваться на фоне восхода в Альтаузене.

— Я рад, что ты сумела остановиться. Сообщишь, как пойдут дела и когда мне предстоит выполнить свои обязанности, ладно?

— Обязательно. — Бритни пожала Ингрид руку, потом сделала шаг назад, посмотрела на Ингрид, на Ральфа, на открытую дверь и спросила: — Слушайте, а вы не?..

Не успела Ингрид придумать, что ответить, как Ральф сказал:

— Ты знаешь, как отвечают средствам массовой информации. Без комментариев.

— Это обычно означает, что нет дыма без огня. Если это правда, то я очень рада за вас обоих. — Она улыбнулась Ингрид. — Ральф — человек особый. Если он любит, то любит всем сердцем. Никто не знает это лучше, чем мы с Грегори.

Ральф смутился, но Ингрид кивнула, показывая, что понимает Бритни.

— Надеюсь, у вас все пройдет хорошо.

— Прилетайте с Ральфом на крестины. Мы будем рады видеть вас.

Но принять приглашение невозможно. После отъезда Ральфа из Оберхофа их будет связывать только одно — Эрни. При мысли о том, что на крестины ребенка Бритни Ральф полетит с кем-то другим, у Ингрид застрял комок в горле.